И вояци были добры и недобры

22.09.2013 16:43

Далшый русинскый плодный автор е Штефан Смолей из Межилаборець на Словакии… Най­лѣпше, подля нас, ся му дарять короткы прозовы творы, якы описують пригоды зо жывота обы­чайных людей…

М.М., А.З.; Новинкы • Noviny • News 38/2013

Едно рано тета Березова на фрыштик варила стеранку, а до ней тре­ба­ло молока. Рыхтовала ся до стайни доити корову. Вонка падав холод­ный дождь, аж з нев затрясло. В мысли дяковала Богу, же сын Андрѣй уж не быв в лѣсѣ, але дома. Хоть вецей часу мусѣл пересидѣти в сосѣдовой пив­ници. Но и там было лѣпше як в лѣсѣ, бо хоть лем страву мав лѣпшу, же раз через день мог зъѣсти штось теплого.

Тета при стайняных дверях стрѣтила вояка Льошу. Правѣ выходив зо стайни. Быв то еден з украинскых вояков, котры бывали в ей хыжи.

Кедь уж довжый час там вояци бывали, не было тяжко дакотрых з них запамятати и по мену. А Льошу познав каждый. Он хотѣв каждому росказовати и во вшытком мати правду. Не чудо, же меджи остатныма вояками не быв барз облюбленый.

Тета вышла до стайни но не могла пойти доити корову. Льоша до стай­ни вывѣв едного из своих кони. Поставив и вязав го близко ку коро­вѣ, де уж стояли далшы кони. Было мало мѣста. Неспокойны конѣ ся меджи собов грызли. Корову притискли аж ку самой стѣнѣ, же ку ней не быв ниякый приступ, жебы ей тета могла доити. Пошла за сыном Андрѣем до пивници. Андрѣй, як видѣв, што Леша зробив, пошов за ним до хыжы и му гварит: «Того коня в стайни мусиш поставити на другый бок, бо там, де теперь стоить, е мало мѣста, а мама не може корову подоити. А корова по­требуе и полежати.»

Льоша розгнѣваный Андрѣеви повѣв: «А ты што ся ту роскрикуеш? Вчера есь пришов од партизанов з лѣса. А днесь уж нам ту хочеш рос­казовати?»

Андрѣй ся розъѣв, но свою злость не хотѣв указати и так му гварить: «Я ся ту не роскрикую, хоть ем дома. Але ты ся ту ростягуеш и робиш вшытко, якбы есь ту быв дома. Того коня вяжеш на другый бок. И там буде стояти в стайни, кедь так хочеш. Бо там, де теперь стоит, мало мѣ­ста.»

Льоша кричав: «Мой конь буде стояти там, де я го поставив.»

Андрѣй пошов до стайни, одвязав коня и вьшустив зо стайни на двор.

Назлощеный Льоша коня вывѣв знова до стайни на тото саме мѣсто близко коровы и знова до Андрѣя: «Мой конь буде там стояти, де я хочу» Одышов. Андрѣй знова коня одвязав и выпустив на двор.

Льоша не встиг ани войти до хыжы, як збачив свого коня знова на дворѣ. Вернув ся до стайни ку Андрѣеви, хопив го обома руками за груди, и кричачи го дусив: «Знаш кто ты? Ты партизан! Я тебе можу ту на мѣстѣ застрѣлити!»

Андрѣй ся Льошови не хотѣв поддати, хопив го руками и зачали ся натягати.

Выстрашена тета Березова ся барз бояла. Зачала плакати и просити Андрѣя. Не помагало мамине плаканя и прошеня. Андрѣеви ся пощастило Льошу перевернути до жолоба, де го обома руками гартусив за шыю и кричал: «Щи повѣш слово, та тя ту задусю.»

Тета одбѣгла до хыжы и просила далшых вояков о помоч. До стайни выбѣгла и сестра Ганя. Обѣ двѣ з мамов зачали Андрѣя просити и од­тя­говати од Льошы. Но помогли аж другы вояци, Саша и Володьо, котры их розо­рвали. Як говорив Саша, Льоша, заганьбленый перед вояками, на Анд­рѣя кричав: «Я ти укажу! Ты партизан. Я пойду тебе заголосити на коман­до. Ты пришов з лѣса. Як партизан. Они вас вшыткых выстрѣляють.»

Тетѣ и сестрѣ Гани вецей не требало. Зо страху плакали аж ся тряс­ли. Сестра Ганя перед войнов была в Нѣмцях на роботѣ. Научила ся и по нѣмецкы. Спередила Льошу и пошла за его велительом. Говорила, як знала. Высвѣтляла велительови, што ся стало. Тот, як видѣв Ганю выплакану и выстрашену, пошов з нев посмотрѣти на мѣсто. До стайни. Исто мусѣв бы­ти добрый чоловѣк, кедь Ганю выслухав, бо не мусѣв як велитель такы проблемы рѣшати. Як видѣв, же Ганя мала правду, выкричав ся на Льошу и росказав коня вязати на другый бок стайни. Од того часу в Березовых хыжи вояк Льоша домашным з их нелегкого жывота робив щи векше пекло. Главно Андрѣеви. Выгражав ся, же не одыйде покы Андрѣя не застрѣлить. Не помагало ани догваряня другых вояков. Саша часто Льошови говорив: «Льоша, што ты за чоловѣк, кедь ся неправом мстиш нашым невинным лю­дям? Не чуеш их бесѣду? Не видиш их святы образы на стѣнах? Кедь они мають и нашу вѣру в Бога, чом есь такый, же шкодиш невинным людям про едного нѣмецкого коня?»

Марне было догваряня и перегваряня. Льоша твердив свое. Быв твер­до­головый.

Высше села рускы заятци оправляли драгу через мочар. Льоша на во­зѣ возив потребный материал. Робили близко лѣса. Напали их партиза­не. Вояк Льоша был раненый. Саша говорив, же Льошу одвезли до шпиталя. Ци то была правда, з домашных никто не знав. Лем тельо, же Льоша до Бере­зо­вых хыжы уж ся не вернув, его камаратя гварили, же што инше може чекати такый чоловѣк. Кедь он не хотѣв и не жычив никому другому до­брѣ, а може ани сам собѣ, а мѣсто сердця носив камѣнь в грудях.

 

Жерело: InfoРУСИН 5/2005. 5.