Карпатскый медвѣдь

Едного разу встрѣтив вовк лишку

И на приемность взяв ю за товаришку.

Въедно собѣ гуляли в Карпатах по лѣсѣ,

Аж смотрять, а там медвѣдь лежить на брѣсѣ!

Вовк ся облизав и слина му потекла,

Та й хытра лишка тыж бы ся неодрекла.

Бо преця ж обое все суть голодны,

Пазураты, драпежны и крови жадны…

И так обое стали розсуждати,

Як бы силного медвѣдя на жер взяти:

— Даме сой рады, — гварить дурный вовчиско.—

Таж то не лев, а старый медвѣдиско!

Я узброеный в кловакы, а й ты не слаба,

И что ж нам може зробити медвѣджа лаба?

Ты хапний за перед, а я за зад,

Розорвеме, и часть свою кажде мать...

— Идь же, не будь дурак, — гварить лишка хытрѣйша
И од дурного вовка все лем мудрѣйша, —
Не силов, а взяти го легше на штуку
И так затуманити через нашу науку!

А як уж го добрѣ отуманиме,

То и сам можеш знати, же го легше задусиме!

И не буде нам под носом заваджати,

А тогды будеме в Карпатах пановати…

А медвѣдь, хоть старый, мав добры уха
И, хоть спав, то вшытко добрѣ выслухав:
— Та ж я звѣрь славный на горы Карпаты,
Кто ж то хоче мои кости обгрызати? —
Тай хап в лабы желѣзны лишку и вовчиска!
Кости им стрѣщали и наверх вышли очиска.
— Вы прокляты! Як вас морить голодом,
Глядайте сой поживы меджи своим родом!
Вы ту? Ту мои лѣсы и горы Карпаты!
Я сой ту потрафлю и без вас пановати!
 

Така то штука бывать не лем меджи звѣрями,
Але бывать также меджи цивилизованыма народами…

Залѣсян. //Календар Ваня Гунянкы, 1934, с. 64