Хотѣла бы-м там ся там вернути (2).
Розличны фестивалы в каждом регионѣ бываня Русинов стали ся уже привычнов сучастьов нашого живота, а уже давно и твердо мают свою коммерцийну зложку. Притом але Пряшовскый регион мать таку уникалну «завадку» як Анди Вархол. Иншы мусят ю вынайти, або надѣяти ся на дар судьбы, якым стал ся, напримѣр, Ивандень при водопадѣ Шипот (Подкарпатя), де сего лѣта 2015 уже до зачатку зобрали ся под двѣ тысячи людей з цѣлого свѣта, а серед красной природы поставили уж полтысячѣ шатров. Ту дика природа притягуе «дикых» людей, что хоть лем на куртый час утѣкают од цивилизации. Мѣстны валалчане на зачатку бояли ся, же что з того може быти, але днесь уж видят, же ту мают нагоду заробити додаточны пѣнязѣ, од котрых ся никто не одкаже. Миковскый фестивал але ся презентуе як прояв модерной цивилизации, хоть и тот и сей мают в собѣ неоддѣлителну коммерцию.
Фестивал … ся роскручать на повну силу…
О два днѣ
«Важены обчане. Слѣдуючый викенд вас сельскый уряд позывать на 20. рочник фестивалу Анди Вархола, в программѣ котрого будуть участвовати фолклорны ансамблѣ, народный росповѣдач, чешська рокова група. Увидите и модне шоу, инспироване творчостьов Анди Варгола. Златым клинцьом буде популарный словенскый спѣвак Робо Казик. Чекать вас и юбилейна томбола. Перша цѣна – авто Шкода Фабия, друга цѣна – прачка Whirlpool а третя – телевизор LCD Sony. Вшыткых вас сердечнѣ вѣтаме.»
Старый сельскый розглас, веденый понад валал, з напятьом вшиткых сил сповнив свою задачу. До розоспаных очей ся ми такой наперать сонѣчне свѣтло, котре уж позобужало в избѣ павучины и павукы. Лем зо мнов е то горше. Тепле ложе ня тягать назад до снов, но сельскый розглас ми резонуе в головѣ. Слухала-м добрѣ? Цѣна в томболѣ – авто Шкода Фабия? То собѣ уж конзум в таком смѣшном одѣню нашов путь и на тот край свѣта?!
Нечекане познаня ня начисто зобужать. Сонцьом заллята запорошена старородичовска изба, котра ня еще вчера так притяговала свойов грубов романтиков, ся ми в подсвѣдомости посувать до якыхсь новых почуть. Десь там, де не хочу, и что не е в згодѣ з мойов представов о минулости ани притомности тых мѣстць. Одганям квасны почутя, они наистѣ кламлють. Але на детектор лжи бы ем их не хотѣла послати...
Импровизована гигиена, шиковный запоздненый фрыштик и роздумы, что на себе. Высокы запяткы, парадны ногавицѣ, нове тричко, шумный сведер, модерна бижутерия. Пересвѣдчую саму себе, якый е тот выбер препотребный. Иду ся пройти по мойой Миковѣ! Як давно я ту не была? Можно, же и пять роков. Иду стрѣтити знамых, камараткы, колишны ласкы!
О годину перекрочу порог хыжѣ и понаглям ся на нашу улицю. Уж по першых десятках метров слѣдую превеликый рух. Смером на нижный конець ня обходить авто за автом. Ревучы шкодовкы и елегантны моделы ся шиковнѣ обертавуть на вольных просторах и знова профырчать около. На перервѣ, де вышный конець ся споюе з нижным, то зачинать быти ясне. Оба бокы драгы долов цѣлым валалом суть заповнены десятками авт. Видить ся, же з цѣлого выходного Словенска. А ку ним ся припоюють далшы. До дасколькых километровых запаркованых шоров не пропхать ся ани шпендлик. За таку участь бы ся не заганьбив ани роковый «open-air» фестивал на Западѣ.
Обертам ся по дворах, глядам, ци дакотрый не прозрадить, же ктось зо знамых пришов на фестивал. Авта и громады чужых людей по дразѣ успѣшно зацлоняють цѣлый простор: брамы, дворы и домы. Не зоставать ми нич инше, як оддати ся масовому ритму и походовати з давом.
«То мусиме ити долов пѣше?» – зобудить ня з уважованя намальована тета, выступуюча зо запаркованого при дразѣ джипа. Очивидно звыкнута ходити автом и горѣ гарадичами. «Але, тето, кедь выграте в томболѣ другый мотор, та то зато стоить, нѣт?!» опонуе ей ктось незнамый, что ся тыж пропыхать, як и мы. Вшыткым ся заблищать очи. А ми ся розвиднять в головѣ. Тайна высокой навщивности миковского фестивалу е одкрыта. Фатаморгана выгры – якый то живота будитель про народ.
Як ся приближуеме ку школѣ, при котрой е импровизованый амфитеатер – епицентер Варголового геппенингу, уж не крачам, але ся ставам частьов скуточной людской тлаченкы.
«Де мате листок?» звѣдуе ся ня организатор при вступѣ до ареалу. То зато, же миковчане достали листкы задармо. А я ем, або не ем еднов з них? Ем! – Хоче ся ми кричати. Я ту домашня, мой отець – миковчан! Ту ем пережила вшиткы школскы вакации, ту ем ходила на поле з коровами, ту ем помагала звожати сѣно, ту ня мой дѣдо першый раз посадив на коня, ту познам скоро вшиткых и они познають мене. Позерам на непритомного торгача листков, а он на мене... Боже, яка то глупость! Його интересуе, ци мам вольный листок, якы роздав мѣстный уряд обчанам. А я го не мам. Что йому до того, де я ходила з коровами на поле. Двѣ евра? О что ту иде? Без речи собѣ купую листок и тихо терплю означкованя, же ем тота, минулость, котрой може быти каждому украдена, хоть мене она так тримать в обоймах.
Фестивал уж ся розлѣгать звуками з амплионов. Тоны темпераментных народных ритмов и спѣву ся затинають до воздуху и звѣстують, же фолклорна часть ся роскручать на повну силу. Будова школы претинать ареал на двѣ части, чим ся подарило досягнути, же художны цѣли не сплывають з материалистично жравыма интересами жолудка. З едного боку суть розмѣщены станкы и маринготкы з ѣдлом и питьом в таком множествѣ, яке ем еще в нияком малом валалѣ не видѣла. Пиво, вино, остра палинка, медовина, неалко... живанска, опѣкана курятина, гриловане мясо, капуста з реберком, лангошѣ, локшѣ... Комплетнѣ зорганизована пасть про жолудкы. Часть народа ани не таить умысел зучастнити ся лем той части геппенингу. З другого боку школы – на гриску, котре ся вдяка организаторам змѣнило на амфитеатер з деревяныма лавками –одогравать ся тото заважнѣйше. Простор еще не е заповненый, але з каждым новым ансамблом тетушок, уйков, бабок и дѣдков е фурт веце и веце. По обох боках гриска и на травов зароснутом бережку наростають далшы масы. «Важена публика! Теперь на сценѣ привѣтаме молодых людей з десятьох краин!» Звышеный голос модераторкы на сценѣ собѣ разантнѣ выжадуе позорность. «Они пришли на Словенско, жебы ту цѣлый тыждень в творчой дѣлни вытворили поп-артовы моделы подля властной фантазии, инспированы Варголом! Днесь вам их укажуть в шоу моды, котре приправили специалнѣ про Микову. То собѣ заслужить аплавз!» Публика пересычена дасколькогодиновым фолклором з тужбов по змѣнѣ з радостьов аплодуе. А уж перед теткы и уйков марширують першы моделы на дѣвчатах и шугайох. Пестрофаребны стригы з текстилу и папѣря, оригиналны окрасы, пречудесны одѣня. Лайбикы без раменок, шаты з деколтами спереду и зозаду, сукенькы куртшы як опасок, выкроены блюзкы без подпырсенкы, запяткы высшы як ходулѣ, голы хребеты и довгы ногы. Уйкам и паробкам ся затаить дых. «А то что мать на тых шатах, что так беленьгать?» – звѣдуе ся нерозумѣюча молетна панѣ в першом рядѣ. «Мамо, то суть цедечка, то не познате, такы маленькы платнѣ», высвѣтлюе ей хлопець сидячый справа. Женѣ ся то не вмѣщать до ей розумѣня. Шаты ушиты з навѣшаных цедечок бы собѣ исто николи не облекла. Тетѣ в пятом рядѣ ся не люблять глубоко выкроены папѣрьовы корсажѣ дакотрых моделок. Веце одкрывають як закрывають. А папѣрь на тѣлѣ прецик не тримать так исто, як полотно. Могло бы то быти небеспечне, як бы тот поп-арт поволив. Не дай Боже, жебы попадав дождь! Иншу жену провокують сукенькы. Не лем же суть курты, але дакотрым моделкам и одставають, аж е видѣти, де зачинають стегна. «Пане на небѣ! Тота дѣвка, здасть ся, ани не мать прадло!» Женичка собѣ з преквапѣньом закрывать уста и не знать, что речи. „Але, баби, она мать тангачѣ, то ся так носить,» высвѣтлюе ей дас дванадцятьрочный внук. «Тан... что?» «Тан-га-чѣ! То суть такы гачи!» Одважны моделкы и моделисты перепоходують вецераз перед натрѣсканым амфитеатром и уживають собѣ своих 15 миковскых минут славы, котры тримають майже годину. Неспокойны теткы и бабкы ся з тым не докажуть змирити. Их неволя ся тратить в аплавзѣ розрадостеной мужской публикы. Але бабкы собѣ розгорченость и згнусеность зо скаженого свѣта не дадуть задусити. Уж жебы быв гет! Тот поп-арт! Мы хочеме нашого Робка Казика! Варголовскый вклад в программѣ, а еще такый провокуючый, е екстра идея! Потихы ся не переставам смѣяти. Конечнѣ ся не буде критизовати, же миковскый фестивал мать прамало сполочного з Варголом – окрѣм назвы. И же го мож замѣнити з хотькотрым фестивалом в будькотром русинском селѣ. Тот тогорочный фестивал наистѣ не мож! 3 нього бы ся потѣшив и сам краль поп-арту. Вызываве шоу моды е на конци. Модераторка бере микрофон и – важены старшы дамы, уж е то ту. Зась в духу хвалю организаторов, же вшитко продумали, знаючи, же треба буде успокоити розрушены старшы навщивничкы. Лѣк на их нервы конечнѣ приходить – звѣзда Робко Казик! Про мене е то сигнал, же ся треба стягнути з амфика и просвѣтити людскый зглук наоколо. Де суть, до чорта, вшиткы миковчане? Теты и уйкове, котрых познам од дѣтства? Де суть камараткы и камаратя? Хожу коло станков, але всягды лем десяткы чужых тварей. Де бы десяткы, стовкы! Де суть тоты, что ту приходили як все стрѣтити старых знамых, поспоминати, вернути то красне з младости, поповѣдати, кады ся уберать живот? Блужу сама коло обровского колоточа и стрѣлницѣ. Перешла-м и попри шатрѣ, овѣшаном перниковыма сердечками, довго чекам коло таблы, заповненой менами спонзоров – что кедь бы дакто з домашных хотѣв контроловати, ци е написаный на таблѣ цти. Всягды ся продерам помежи чужы давы. Приходить ми надум, же ктось их ту нароком зогнав майже з пол Словенска, лем жебы своими тѣлами одтыль вытѣснили и тых невельо домородцьов, котры ту хотѣли прийти и за дачим иншым, як лем за томболов. Казик на подѣю ся уж розоспѣвав и тягать шнур спѣванок едну за другов. Бабкы на лавичках му остошѣсть помогають. Очным контактом з остатныма участниками собѣ вынучують сполочне переживаня радости. Не е вылучене, же цѣлком так подля них вызерать драга до рая. При буярости, роспруденой ѣдлом, питьом и спѣвом, векшина омаменой публикы ани не спозоруе, же Казика на сценѣ уж вымѣнила чешська рокова капела. Популарны пѣсничкы зо знамыма ритмами и рефренами зобудять иншу часть публикы – то за ньов е теперь ряд, жебы ся достала до вару. Борцѣ на сценѣ чують, же приходить их час. Перешмарюють довге волося, захрипнуто кричать до микрофонов, наоко вшытков силов бренькають на гитарах. Их суверенность бы ся дала перемѣтовати вилами, кедьбы тот плейбек так не рѣзав уха. Конечнѣ змѣна! Музична монотонность программы одходить и приходить народный росповѣдач, муж перезлеченый за жену. Огучаны глядачи ся стишать з чеканьом фигльов на чужый учет. Росповѣдач их мать повный рукав. Тых учтов. Але гумор ся деська тратить. Забава ся затѣгать. Импровизатор чуе клесаня приязни и з надмѣрнов снагов, натренованов дома перед джвередлом, вкладаться до наученых ролей. Еще веце ся снажить модуловати голос и афектовати мимику. Старшы рочникы в публицѣ ся одразу зобудять. «О той циганцѣ – то было добрѣ, чула есь?» –наклонять ся старшый пан ку женѣ и высвѣтлюе ей поенту. Межитым е уж сценка дѣйством о три крокы инде. В политицѣ. В той правицьовой, бо з лѣвицьовым чутьом ся не годить жартовати на народных гулянях.
«До Дзуринды, лем до нього! Думав собѣ, же буде у владѣ. Такого там не хочеме!» закричить уйко, сидячый ровно под сценов. Росповѣдач е щастный – подарило ся. Надломена себеистота е гет, конечнѣ ся люблять його фиглѣ. Радостнѣ ся позерать до рефлекторов, освѣтлюючых сцену. Зо смаком ся вживать до реагенций позерательов, погупуючи ся в колѣнах, же ся му аж в еднаким ритмѣ розгупують выпхаты фалошны цицькы. Интуитивно обертам погляд на публику и теперь уж криминалистично докладно переосѣвам лиця. Найду наконець дакого? Увижу хотьлем як з влаку тварь, котра бы ми припомянула, же ту маме дачто сполочне? Позвѣдать ся ня конечнѣ дакто миковсков русинчинов, як ся мам? Позор! Видить ся ми, же в десятом рядѣ спознавам чиись обрисы. Тот пан вызерать акурат як наш сусѣд. Омыл. З надѣйного знамого ся выклюе цѣлком чужый чоловѣк. Не вздавам ся и гледам далше. Иду знова ку станкам, ку колоточам, вецераз выйду на бережок, жебы ем позерательов мала як на долони. Знова ся ми привидить... Тварь в публицѣ ня уж наисто не кламле, але зась хыба. Помылив ня профил молодого мужа тѣсно под подийом, котрый з камеров собѣ награвать цѣлу программу а шилтовка му затѣнюе тварь. Народный росповѣдач уж стигнув другый раз перейти на свой кусчичко змѣненый репертоар, але людям на лавичках е то уж едно. На Циганах и полицайтах ся все дасть добрѣ побавити. И на выпхатой подпырсенцѣ, кедь хлопа на сценѣ перестане слухати. Зачинам чути, як безнадѣйнѣ ту не патрю. Начто ем ту? Что ту глядам? За чим ем ся ту хотѣла вернути?
обчан =обыватель
притомность =днешность, теперѣшность
зацлоняти =заставати, закрывати (од вида)
скуточный =реалный, правый
тлаченка =шойт, свинскый сыр
художный =артистичный, умѣлецкый
подпырсенка =брусличок
молетна =тѣласта, форемна, ядерна
прадло =споднина, сподны шаты
преквапѣня =зачудованя
скаженый (свѣт) =неморалный, безбожный, грѣшный
зглук =гурба, глота, рояница
цти (gen < честь) =чести
остошѣсть =наремнѣ, з еланом
суверенность =совершенность, самообдив
джвередло =зеркало
патрити =належати
Жерелa: InfoPyсин ч.18–19/2010 с.15.
фото од www.facebook.com/festivalmikova